Исторические судьбы также в чём-то схожи: и Флоренция когда-то ненадолго стала первой столицей единой Италии, и Ярославль, пусть и неофициально, в пору Смуты несколько лет выполнял функции главного города Руси-России.
А кроме того… Оба этих города знали поговорку: Делу время, а потехе час. Они умели любить труд в буднях. Они знали цену и праздничных сторон жизни. Ум ярославца, как и ум флорентийца, был умом деятельным, пытливым, направленным на реальное, — так писал о жителях этих городов, одновременно похожих, и вместе по своему уникальных, знаменитый петербургский искусствовед Николай Анциферов.
Одна из интереснейших страниц истории города на Арно флорентийская камерата. Кружок молодых, родовитых и очень одарённых в художественном и музыкальном отношении людей, собиравшихся для разговоров о судьбах древней и новой музыки; в их числе был, между прочим, и лютнист Виченцо Галилей отец великого учёного.
Именно флорентийская камерата родила первую в мире оперу — Дафна. Было это жутковато вымолвить аж четыреста двадцать лет назад.
А двести пятьдесят с небольшим лет назад в Ярославле появилось подобие своей камераты. Называлась она труппой купеческого сына, впоследствии дворянина Фёдора Григорьевича Волкова. Насчитывала она едва полтора десятка человек совсем не благородного происхождения: цирюльник, канцелярист, посадский человек, церковный служащий…
Играла она сочинения самого Волкова, трагедии Сумарокова и, в частности, сочинения митрополита Димитрия Ростовского. Каковые, и не без основания, считаются первыми русскими операми. Кто видел Ростовское действо (оно же — Рождественская драма) в московском Камерном театре Бориса Покровского, тот поймёт…
Труппа Фёдора Волкова благополучно отбыла на берега Невы, а над Ярославлем задули иные ветры и зазвучали иные мотивы. Попросту говоря, музыкальные сочинения из репертуара ярославской труппы исчезли.
Хотя назвать Ярославль городом немузыкальным просто язык не поворачивается имена Леонида Собинова и Юрия Любимова, режиссёра драматического, но к музыкальному театру весьма неравнодушного, говорят сами за себя. В Больших Солях, что неподалёку от Ярославля, родился соперничавший с самим Шаляпиным бас Владимир Касторский.
Существующее более ста лет Ярославское музыкальное училище, основанное при содействии губернатора с весьма символической фамилией Римский-Корсаков, работает не хуже иных консерваторий. Солисты московских и питерских музыкальных театров на ярославской сцене частые гости. Кое-кто из них автор этих строк свидетель иногда даже вздыхал: Вот если бы в Ярославле был свой оперный театр… Опера же — в каком бы городе она ни была добавляет ему и солидности, и не в последнюю очередь! туристической привлекательности.
А почему бы и нет? Путь до него, конечно, долог. Но флорентиец сказал бы: Aiutati che Dio t’aiuta. По-русски под лежачий камень и вода не потечёт. О тех, кто этот камень пытается сдвинуть следующий рассказ.
